Андерсон: о семье поговорим после 35.
20 ноября 2016
Интервью одного из лучших волейболистов мира из США – о ненужности высшего образования, русских «спящих гигантах» и переходе в связующие.
«Волейболом начал заниматься в 14 лет»
— Судя по всему, вы не могли не стать волейболистом. Ведь этот вид спорта можно назвать традиционным в вашей большой семье, где вы — самый младший?
— Вы правы. Волейболом занимался ещё мой дедушка, играли в него и родители, и две мои старшие сестры, Джошуа и Эми, занимались волейболом в школе и в университете. Но никто из них не стал профессионалом, как я.
— Но и вы пришли в волейбол достаточно поздно.
— Я начал заниматься в 14 лет.
— Почему?
— Да потому что волейбол не столь популярен в США, как, скажем, бейсбол или даже футбол, не американский, а soccer. И в баскетбол немного играл. Недолго тоже. Только попробовав несколько традиционно американских видов спорта, остановился на волейболе.
— Свои первые награды вы получили в студенческие годы, выступая за команду университета штата Пенсильвания. Верно?
— Все университетские команды распределены на три дивизиона по географическому признаку. Я играл в студенческой команде три года, и каждый раз мы выигрывали турнир в своей группе. И каждый раз участвовали в «Финале четырёх» NCAA. Но выиграть чемпионат нам удалось лишь в последний год моего выступления за студенческий коллектив.
— Университет вы так и не окончили?
— Мне оставалось учиться всего год. Но волейбол привлекал меня больше. И я прервал университетские занятия и подписал первый контракт с корейским клубом «Хендэ Скайуокерс». Два года играл там, потом два сезона — на Апеннинах, а после лондонской Олимпиады приехал в Казань. Совмещать обучение в университете и профессиональный волейбол, да любой другой вид спорта, невозможно.
— Есть вероятность, что вы когда-нибудь, после завершения спортивной карьеры, вернётесь в университет?
— Всё возможно. Только я не очень понимаю, для чего мне это нужно? Чтобы получить диплом? Разве только. Хотя вряд ли он мне когда-нибудь пригодится. Но пока об этом даже не думаю. Для себя я определил, что как минимум буду играть до Олимпийских игр в Токио. Что будет после 2020 года, сегодня даже загадывать не берусь.
«Высшая награда в карьере – бронза Рио»
— Давайте поговорим о том, что для вас ближе сегодня. О большом волейболе, об американской сборной. Ваша команда очень прилично начинает большие турниры, но потом не дотягивает до решающей стадии. Так было и в Лондоне на Олимпийских играх, и в 2014 году на чемпионате мира в Польше. Да и в полуфинале в Рио-де-Жанейро вы должны были побеждать итальянцев, были близки к этому.
— Ох, уж эти итальянцы. Они преградили нам дорогу к медалям в Лондоне. Вообще, самыми сложными на Олимпиадах являются четвертьфинальные матчи: выигрываешь — идёшь дальше к медалям, проигрываешь — отправляешься домой. На групповом этапе в британской столице наша команда действительно выглядела очень здорово. Если бы мы на таком же уровне провели матч с итальянцами, наверняка поборолись бы за медали. Но мы сыграли средненько.
— Вы определили причину этого?
— Скорее всего, потому, что выступать на столь высоком уровне две недели подряд очень непросто. Наверное, тренеры несколько просчитались с набором формы.
А на мировом первенстве в Польше мы, напротив, начали не очень хорошо. Ни в одном из матчей — с Италией, Францией, Бельгией, Австралией — не показали того, на что реально были способны. Был шанс пройти дальше, но неожиданно споткнулись на Аргентине. Наверное, в тот раз нас сгубила самоуверенность после победы в «Финале шести» Мировой лиги во Флоренции. А в Рио-де-Жанейро было иначе. Мы по ходу турнира прибавляли.
— И свой лучший матч провели против сборной России в споре за бронзовые медали.
— Да, так получилось. Вообще, каждый большой спортсмен мечтает о большой виктории. Я в этом отношении не исключение. И из всех одержанных нашей сборной побед именно бронзу Игр в Рио-де-Жанейро считаю самой ценной наградой. Не выигрыш Кубка мира, не победу в Мировой лиге, а именно бронзу.
— Но на клубном уровне у вас титулов не меньше.
— Мне повезло: я тренируюсь и выступаю в лучшей команде мира, каковой считаю казанский «Зенит». Но в Токио у меня будет, скорее всего, последний шанс стать олимпийским чемпионом. Ну а в матче за бронзу в Рио-де-Жанейро было так. Мы в Америке про сборную России говорим обычно: «Опасайтесь спящего гиганта». У нас не очень получалось в первых двух сетах. Нужно было что-то менять. И тренеры нашли, пожалуй, самый оптимальный вариант: выпустили на площадку почти не игравшего на групповом этапе, но хорошо знавшего возможности и особенности российских волейболистов Рида Придди. Похоже, это оказалось неожиданным для соперника. И ему удалось внести тот самый психологический перелом в игру, который был нам так необходим.
«Готов и дальше носить форму «Зенита»
— В Казани вы выполняете функции доигровщика, в сборной США играете по диагонали. На какой позиции чувствуете себя более комфортно?
— Да мне абсолютно всё равно, какие обязанности выполнять на площадке. Главное, что я постоянно на корте, в игре. Если завтра тренер поставит меня в центр сетки, я спокойно восприму это.
— А если тренер предложит перейти в связующие?
— Ну не до такой же степени. (Смеётся.)
— Вы принадлежите к той категории людей, которые не очень распространяются о своей личной жизни.
— Я слишком привязан к своей семье, друзьям. Но они находятся очень далеко. Случается, что мне их не хватает… Но так сложилась жизнь. За последние годы я бывал дома не больше 10 дней подряд. Вообще, в Америке семьями обзаводятся не так, как раньше: моя мама родила первого ребёнка в 22 года. Сегодня чаще встречаются поздние браки. Так что не вижу никаких проблем, если женюсь и стану отцом после 35.
К этому моменту, скорее всего, закончу игровую карьеру и свои постоянные перемещения по миру. Займусь каким-нибудь бизнесом, может быть, останусь в спорте, да мало ли что может произойти через пять с лишним лет. А 30 мне исполнится в апреле будущего года.
— Вы сказали, что собираетесь выступать за сборную США до Олимпийских игр в Токио. А в «Зените»?
— Мне очень импонирует, что команда ставит перед собой только самые высокие задачи. К тому же получаю огромное удовольствие от того, что рядом со мной на площадке выступают такие замечательные партнёры, подлинные суперзвёзды, как Леон и Михайлов. И мне самому хочется не отставать от них. Так что я готов и в дальнейшем носить форму «Зенита». Во всяком случае не нахожу причин переходить в какой-то другую команду или уезжать в другую страну. Меня в Казани всё устраивает: менеджмент клуба, тренер, игроки, всё-всё.