Максим Михайлов: Если 2 года проигрывать лидерам, то на Олимпиаде чудес ждать не стоит.

Волейболист сборной России Максим Михайлов оценил выступление команды на Олимпийских играх в Рио и отметил, что лимит на легионеров может решить одну из проблем.

— Конечно, мы расстроены, не удалось занять хотя бы призовое место. Мне кажется, это урок для нас для всех: и для спортсменов, и для всей нашей федерации. Похоже, было выбрано не то направление, куда нам нужно двигаться. Когда мы выиграли в Лондоне, казалось, расти некуда. А когда ты четвертый в Рио, все воспринимается совсем не так. У нас есть огромный потенциал. Нам за четыре года нужно создать боеспособную команду, которая уже будет бороться в Токио за золото.

— Вы не согласны с мнением Владимира Алекно, что наш волейбол «встал»?

— Если говорить честно, то место третье или четвертое мы заслуживали. Там же два очка все решало: могли мы их выиграть и стать бронзовыми. Но за первое или второе по уровню волейбола, который мы показывали последние годы, не заслуживали. То как играли, это не уровень серебра Олимпийских игр. Четвертое место — это объективная оценка как нашему выступлению, так и уровню волейбола в нашей стране.

— Еще одна цитата Алекно: «последние два года мы не можем обыграть ни одного сильного соперника». Почему так?

— Вот поэтому-то у нас и объективный результат на Олимпийских играх. Чудес не бывает: если два года не выигрываешь ни у кого из сильных соперников, то и на Олимпиаде ты им, скорее всего, проиграешь. Да, нужны выводы, я уже выше говорил про это. Возможно, раньше нужно было начинать привлекать молодежь, чтобы они набирались уверенности и опыта. Нужно было делать выводы по ходу чемпионата мира (2014 года), потому что результаты были неудовлетворительными, и говорить, что мы готовимся к Олимпиаде, было бы неправильно. Нужно чувствовать вкус победы, чтобы иметь уверенность.

— А то, что у нас некоторые основные игроки сборной сидят на скамейке запасных в своих клубах — это проблема?

— Естественно. У нас относительно небольшое количество легионеров, не как в футболе или баскетболе. Но, все-таки, они занимают ведущие роли в ведущих клубах. Это крайние игроки или связующие, то есть те позиции, где у нас нехватка в сборной. Для того, чтобы на такой позиции играть, нужно выступать не в клубе уровня последних или средних команд суперлиги, а быть в клубе-лидере как минимум европейского волейбола, играть в финалах Лиги чемпионов. К сожалению, у нас на всех этих местах легионеры.

— То есть волейболу нужен жесткий лимит на легионеров?

— Как вариант — да, можно попробовать. Как минимум, ввести в тестовом варианте и посмотреть, что произойдет.

— Чем вам запомнится сама Олимпиада, если не считать волейбольного турнира?

— Для меня это третья Олимпиада, и, честно говоря, воспоминания о ней будут самыми скудными. Правильно везде писали: уровень Игр далеко не тот, если сравнивать даже не с Лондоном, а Пекином. То есть прошло восемь лет, а уровень организации тогда был намного выше, чем здесь. Было много грязи вокруг, много солдат с оружием. При этом не покидало ощущение, что нас постоянно могут ограбить, могут напасть. Никакой спортивной атмосферы не было.

— Тем более вся эта история с возможным недопуском сборной России…

— Согласен, тут стояла какая-то обстановка политической войны. То могут нас пусть на Игры, то не могут. Если подытоживать, то неприятный осадок от Олимпиады остался не только из-за нашего результата, но и вот из-за этой обстановки политической войны.

— У нас есть кем заменить завершившего карьеру Сергея Тетюхина?

— Сейчас тяжело об этом говорить наверняка, только Олимпиада закончилась. Кадры не растут за год или два, они могут появиться непосредственно прямо перед Олимпиадой, у тех же поляков команда собралась за два года до Олимпиады. Казалось, резервов нет, но они нашли хорошую молодежь. Сейчас мы обязаны сделать акцент на молодых, подтягивать их в клубах чемпионата России, наигрывать в сборной.