Виды спорта, на которых могла быть по-хорошему помешана вся страна, поспособствовали бы добиваться на Олимпиадах большего
Прошлая пятница. Около 9 часов вечера по времени Рио-де-Жанейро. Автор этих строк едет в переполненном вагоне городского метро. Путь лежит к «Маракане», точнее, к расположенной всего в паре десятков метров от легендарного футбольного стадиона не менее знаменитой волейбольной арене «Мараканазинью». Вокруг множество бразильцев, завёрнутых в национальные флаги (как защита от работающего кондиционера) с разукрашенными в жёлтые и зелёные цвета щеками и лбами. Менее чем через три часа их сборная без особых хлопот переиграет россиян в полуфинале волейбольного турнира, а в воскресенье выиграет олимпийское «золото», первое за 12 лет...
В какой-то момент мне вдруг стало завидно. Бразильцы отдаются «болению» со всей присущей им страстью. Есть в этом что-то сакральное. Неймар, забив победный мяч в серии послематчевых 11-метровых в финале футбольного турнира против Германии, едва успел пробежать несколько метров, как... разрыдался. В Бразилии не стесняются слёз. Это касается и мужчин. В последний день Олимпиады у бразильских волейболистов, стоявших на вершине пьедестала и слушавших национальный гимн, глаза тоже были на мокром месте. Плакали и людские толпы, заполнившие трибуны «Мараканазинью».
В пятницу же, незадолго до подъезда к станции «Маракана», меня ждало ещё одно открытие. В вагоне слева от меня сидели мужчина с дочерью лет 10–11. Папа держал в руках два билета на полуфинал Бразилия – Россия. Мой взгляд упал на эти бумажные прямоугольники, и я разглядел цену, указанную внизу, – каждый билет стоил по 500 реалов! Это, между прочим, около 10 тысяч рублей (то есть 20 – на двоих). И вот тогда я задался вопросом: «А готовы ли мы платить по 10 тысяч рублей за игру своей волейбольной сборной?» Нет, не готовы. Более того, я не смог вспомнить, когда наша сборная в последний раз принимала в Москве какого-нибудь серьёзного соперника. Да, были недавние этапы Мировой лиги в Казани и Калининграде, но это и близко не напоминало того, что происходило в «Мараканазинью». Каждая подача российских волейболистов вызывала свист почти 12-тысячных трибун, а любое успешное действие хозяев встречалось оглушительным рёвом. В такой обстановке некомфортно было даже в ложе прессы, что уж говорить про наших волейболистов, ошибавшихся в тот вечер чаще обычного. Коллега Андрей Дуденко не раз вспоминал волейбольные турниры в Польше, где болеют примерно так же, как и в Бразилии. Игроки привыкают к подобному, но не замечать этого, стоя на площадке, невозможно.
А как болеем мы и болеем ли вообще? Не в волейболе же всё дело (он взят как пример, хотя победа подопечных Бернарду Резенде несопоставима с успехом футбольной команды Рожериу Мисале), а в том, есть ли в России вид спорта, по которому мы бы сходили с ума? Дзюдо? Борьба? Фехтование? Гандбол? В США, например, без ума от плавания (16 золотых медалей как итог). В Великобритании – от трекового велоспорта (6 золотых наград) и академической гребли (3 «золота»). В Японии – от женской борьбы (4 золотые медали).
О большей части наших чемпионов, увы, мы вспомним в следующий раз через год, когда пройдут чемпионаты мира или Европы. Даже победа женской гандбольной команды для тренера Евгения Трефилова – это в первую очередь повод напомнить о проблемах гандбола, которые бразильским «золотом» всё равно не решатся в одночасье. «Чтобы победить, все лучшие собирались, уговаривались, упрашивались. Тыла – нет!» – признавался Евгений Васильевич после олимпийского финала.
Спорт в нашей стране зиждется на государственной поддержке. Но государство не может заставить молодёжь в массовом порядке идти в секции по гандболу, прыжкам в воду и другим видам, хотя, откровенно говоря, мне хочется верить, что успех тех же фехтовальщиков приведёт к буму и многие подростки захотят стать такими, как Софья Великая, Яна Егорян и Тимур Сафин.
Источник: redstar.ru/index.php/2011-07-25-15-57-34/item/30175-chem-by-nam-zabolet
